Он дань не отдавал терпению,
Он фарисеем ждал Христа,
Для славы кротости, смирения
Не отверзал свои уста.
Рассудком корыстолюбивым
Хотел понять Иисуса он:
«Ученикам своим любимым
Он не откроет тайный сон.
Но чтобы стать великим света
Зачем ломиться через страсть?
Уснут умы, и вот вам это —
Под ноги брошенная власть.
Все драгоценности прибудут,
Все, мира бренного сего.
Да неужели мне не будет
Хоть крохи трапезы Его».
Но время шло. Иисус все тот же...
«Да Он фанатик!.. Не лукав!..»
И горсть монет Иуде вложит
Чужая, подлая рука.
Вот мзда предательскому делу
И больше платы никакой:
Душой покинутое тело
Висит меж небом и землей.
* * *
Сугробы еще не растаяли,
И холода ночью улов,
Подснежники робкими стайками
Столпились у мощных стволов;
Белы, с голубыми отливами,
С небесною лаской на ты.
Какие нетерпеливые
На тоненьких ножках цветы.
* * *
Я иду куда-то зА поле,
За чужой реки причал,
Виды, вроде бы, внезапные —
Вроде, раньше не встречал.
Малость сердце заволнуется,
Не о том, так о ином...
А вернусь на ту же улицу,
Где гонял мяч пацаном.
* * *
Я иду меж трав,
Потерял тропу,
Я ищу с утра
Одолень-траву.
Для чего она —
Знаю только я.
Всюду тишина
Очень тонкая.
ГРИБЫ
Собирал грибы в лукошко,
Лес исхоженный, учти.
Было их совсем немножко,
Все червивые почти.
Но зашел я в бор чудесный,
По велению судьбы;
Были там грибы как песни,
Все крепки и молоды.
Может, я не очень вежлив
И винюсь перед страной,
Собранные мною прежде,
Были выброшены мной.
* * *
Читает ладоней он линии,
А может — и по глазам:
Мол, я в предсказаниях не вылинял,
Способен хоть что предсказать.
Послушаешь — можешь описаться,
И, ну, до чего парень брав...
Не каждый живет по писанному,
Может быть я не прав?
* * *
Гляди, как мечутся листы,
Их отрывает шалым ветром,
Чтоб унести с десяток метров
За грустноголые кусты.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Проза : Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
